Я не сплю, всё твой образ, всё кажешься Ты.
Голос твой – шепот бабочек, возгласы сов.
Эти странные знаки спускались с далёкой звезды
им кивали кусты из потёмок прибрежных лесов.

А звезда опускалась всё ниже и ниже ко мне,
и горела над морем, шипя бертолетовой солью.
Мне б с тобой говорить, но деревья молчат в тишине.
Ты по белому снегу навстречу бежала, как Сольвейг.

Ты вернулась поведать разливами северных рек,
что же нам предстоит пережить, там ещё впереди.
Всё меняется, только не мы, мы пребудем во век,
той полоской прибрежных лесов, той усталой, прости…

Я к излучине бросился вверх по реке:
в темноте, на ветру холодели припухшие веки,
ты рукою созвездий легко провела по щеке –
закричал муэдзином закат, и восходом откликнулось в Мекке.

Я не сплю, всё твой образ…, всё кажется: То ли?…
Всё осталось в ТОГДА, где качаются сосны и звуки.
Ты по белому снегу, на встречу бежала как Сольвейг
и во сне, на бегу распахнула желанные руки.