Знать бы путь в никуда, где обнимутся лес с горизонтом,
где скрестились кусты, где беспутье синеющих троп.
Может старец подскажет, сын Геи и Понта,
где тоскует и ждёт в Галатею влюблённый Киклоп.

Мы б ему, поклонились, раскрыв нашу тайну объятий
легкомысленных рук, (лишь бы профиль лица – невидимкой).
Заколдованный берег, ты пеной бормочешь слепые заклять,
чтобы Улисс с Полифеном закончили миром свои поединки.

Знать бы путь в никуда, к тем манящим слепым городам.
На моё объявленье не откликнется больше твой список пропаж.
По дремучим каналам, как летучий голландец, плывёт в Амстердам,
исчезает твой след. Лишь глухим перестуком звучит экипаж.

Лишь твой голос я слышу в туманном дожде и метели.
Между ночью и днём вдруг всплывает ничей промежуток,
где мы были вчера, а быть может, на прошлой неделе,
в переулках московских, в конце убегающих суток.

Знать бы путь в никуда…
По открытке почтовой не отыщешься ты в Вашингтоне,
по приёмнику слышу тебя, погибая и млея:
ты сегодня не в голосе, ты сегодня в грустнеющем тоне,
ты уходишь одна по прохладной дождливой аллее…